dark souls про что игра
Dark Souls
Знаете ли вы, что такое настоящий игровой «хардкор»? Это бесконечная цепочка из разных форм и размеров смертей персонажа, которые заставляют нервничать, биться головой о клавиатуру — или, напротив, воспитывают и укрепляют восхитительный «пофигизм» и философское презрение к смерти. Это отсутствие каких бы то ни было «костылей» для маменькиных сынков, привыкших к заботливо расставленным на мини-карте точкам, отмечающим объекты, что представляют интерес для игрока. Одиночество в мире, где найти дружественного NPC — словно найти бриллиант. И наконец, «хардкор» — это Dark Souls. В нашем случае — «хардкор» втройне, поскольку в PC-версии градус тотального недружелюбия окружающей среды возрастает в несколько раз.
Порт на «отвяжитесь»
Здесь нужно сделать небольшую историческую оговорку. From Software — японская студия, умельцы из которой создали Dark Souls, — давно и успешно работает с консолями. Компьютерная адаптация игр для этих разработчиков — дело крайне непривычное. Собственно, сама идея переноса игры на нивы ПК была подана и, можно сказать, продавлена негодующими пользователями этого самого ПК, поскольку очередной лакомый кусочек, каким Dark Souls казалась издали, был уже готов пройти мимо наиболее демократичной платформы.
Разработчики честно предупредили: так, мол, и быть, сделаем вам порт, но учтите, что будет криво. И слово свое сдержали вполне. Выполнили и перевыполнили план, так сказать.
Сюжет в игре, пожалуй, скорее есть, чем нет. Поначалу он кажется весьма запутанным и невнятным, но постепенно, в процессе многократного самоубийства об всяческих мертвяков, населяющих местные земли, проясняется. Перед погружением в мир чавкающего страдания нам показывают эпичную заставку, в которой рассказывают о том, как нежить, ведьмы и войско некоего короля совместно победили драконов. Но поскольку победители сами оказались, мягко говоря, далеки от образа благородных героев, переизбыток Тьмы в организме Вселенной породил Темную Метку — нечто вроде эпидемии, превращающей людей в бессмысленных и беспощадных зомби. Здесь их называют Полыми.
Прочитав все вышенаписанное, читатель, не игравший в Dark Souls, мог бы предположить, что наша роль во всем этом — человек, противостоящий ордам оживших мертвецов. Как бы не так. По крайней мере — не сразу. Потратив кучу времени на создание какой-нибудь юной красавицы в редакторе персонажей, мы видим перед собой в итоге кошмарную физиономию старухи, чья плоть гниет и отваливается на ходу. Так что беременных женщин и детей лучше убирать от мониторов, дабы оградить от нешуточного шока.
Чемпионат по неспортивному ориентированию
На самом деле, удивляться нечему. Мы начинаем игру в роли нежити, которую лишь пара шагов отделяет от окончательного опустошения — то есть превращения в безмозглую агрессивную тварь. Посмотреть на безмозглых агрессивных тварей вдоволь можно по дороге к выходу из так называемого Северного Убежища Нежити, больше напоминающего тюрьму для тех, кто уже на пути к своему окончательному зомби-состоянию.
Выбравшись из пристанища зомби и скелетов, мы попадаем… в клюв. В клюв к огромному ворону, несущему нас прочь — в храм Огня, где парень, сидящий на ступеньках, выдает туманные инструкции: надо, мол, позвонить в два колокола, чтобы «что-нибудь произошло». Вот только находятся эти колокола в совершенно разных местах, а карты нет. Вообще нет. И компаса нет. И журналов всяких или дневников с квестами — тоже.
И начинается ад. Мы карабкаемся на стены по узким тропинкам, срываемся, падаем и умираем. При следующем воскрешении умудряемся не свалиться — что бывает отнюдь не просто, поскольку при каждом боевом выпаде персонажа здорово уводит в сторону, и поймать его до падения порой бывает физически невозможно. Не свалившись, попадаем в толпу скелетов-латников и весело отправляемся на тот свет. Пытаемся применять магию — она в игре доступна любому классу, — попадаем в монстра с пятой попытки, потому что, стоит лишь чуть-чуть сместить прицел, голубая вспышка, которая должна была снести противника с первого удара, летит абсолютно в другую сторону. Стоит ли говорить, что за то время, пока мы возимся с магией, нас уже успевают распилить на кусочки? Неважно, сражаемся мы с классической нежитью, кристаллическими гигантами, здоровенными чумными крысами или лягушками-василисками — враги почти никогда не нападают по одному. Чаще всего нам навстречу выпрыгивают сразу трое. Нередко попадается толпа из пяти тварей. Наши же способности в основном рассчитаны на дуэль.
Да и способностей не так-то много, честно говоря. Мы можем держать наготове только одно заклинание за раз, причем количество использований магии строго ограничено. Разработчики не стали дополнительно мучить нас страстями по мане — этого просто не потребовалось. Имея в запасе тридцать волшебных стрел, запас которых можно восполнить только у следующей контрольной точки, особо не разгуляешься.
В сражениях с «боссами» обычно используется еще один прием: на них полезно прыгать сверху. С теми же, на кого нельзя свалиться с большой высоты из-за особенностей рельефа, обычно работает индивидуальная тактика. Как правило, нам нужно просто вовремя уворачиваться от смертоносных ударов и ждать момента, когда противник будет уязвим. Увы, длится эта фаза уязвимости очень недолго, а шкала здоровья противостоящих нам чудовищ способна оказать деморализующий эффект одним своим видом. Впрочем, как и сами «боссы» — жуткие, сюрреалистичные порождения явно больной фантазии.
Сохраняться в игре по своему желанию нельзя. Спасительным маячком в темноте и хаосе окружающей действительности выступают костры, разбросанные по разным локациям. Отогревшись возле огня, можно, во-первых, зафиксировать свой прогресс, во-вторых — потратить души, выступающие в роли очков опыта и валюты одновременно, чтобы улучшить свои характеристики. А еще — наполнить фляги Эстусом — зельем здоровья; обновить «обойму» заклинаний и стать немного человечнее, поглощая, как ни странно, «человечность» — особый ресурс, который можно добыть из «боссов» и различных трупов, попавшихся нам по дороге. Правда, такие посиделки всякий раз заканчиваются воскрешением всех убитых врагов в округе, не считая уникальных чудовищ. Так что радостно возжигать каждое кострище, расположенное на обочине нашего пути, пожалуй, не стоит.
Здесь же, в точке последнего привала, персонаж возрождается после очередной смерти. И обнаруживает, что его карманы, еще недавно наполненные десятком тысяч тяжко заработанных душ, — пусты. Чтобы забрать потерянное, нужно добежать до того самого места, где нас настигла костлявая с косой. При этом, естественно, все враги, которых мы убили по дороге, возрождаются. Снова умерли? Значит, души, утраченные в прошлый «заход», потеряны навсегда.
Это бывает весьма трагично, ведь из каждого монстра универсальной валюты выпадает совсем немного. Ситуация осложняется тем, что летучая субстанция здесь заменяет одновременно и опыт, и деньги, за которые можно приобрести не только снаряжение, но и новые чары. Даже «полноценному» магу в начале игры выдают целое одно заклинание, в то время как все остальные нужно находить и покупать — и совсем не за копейки.
Время от времени попадается несгораемый запас — «законсервированные» души разных существ, которые можно в нужный момент распаковать. Но количество таких «пачек» тоже, мягко говоря, не радует игрока, чья поступь недостаточно тяжела и брутальна для того, чтобы умирать не через каждые пять метров, а хотя бы через каждые пятьсот.
В пироманты я б пошел — пусть меня научат
Ролевая система выглядит достаточно гибкой и сбалансированной. Классы, заявленные в самом начале, — не что иное, как самые общие векторы развития буквально на первых нескольких уровнях. В дальнейшем мы будем «раскачивать» мультиклассового гибридного персонажа. Полноценно работать с магией «чистый» класс просто не сможет.
Dark Souls оставляет простор для весьма причудливых комбинаций. Можно создать, например, вора-пироманта. Или бронированного латника-чудотворца, которому нужно будет вкладывать души в веру для того, чтобы творить магию чудес.
Со свободой действий в Dark Souls вообще все прекрасно. Иногда кажется, что даже чересчур. Мы можем исследовать локации в любом порядке до тех пор, пока не убьемся о чересчур сильных врагов или не упремся в запертую дверь, для которой непременно необходим ключ. Ключи, кстати, часто можно найти совсем не там, где находится непосредственно проход в следующую локацию, а совершенно в другом месте. Карты, напомним, нет.
Среди желающих истребить нашего персонажа вполне могут попасться вменяемые, но противные «забредшие» коллеги по несчастью. Дело в том, что «человечность», которую мы время от времени едим, не только делает нашего героя менее ужасным внешне, но также открывает нашу копию мира для других игроков — конечно, только если мы онлайн в Games for Windows — Live. Именно тут и скрыта обещанная возможность устроить эпичное PvP-мордобитие. Хотя на самом деле далеко не всегда посетители намерены нас укокошить: есть и те, кто готов помочь в битве с «боссом», к примеру, или оставить где-нибудь на земле ценную надпись вроде «здесь был Вася и за поворотом забрал супермеч; всем рекомендую».
В сущности, Dark Souls рассчитана на активное использование онлайн-режима. Записи игроков отчасти могут заменить внимательному приключенцу карту, а взаимопомощь даст возможность относительно легко справиться с «боссами», не проливая кровавые слезы на сто пятьдесят первом воскрешении возле отдаленного костра после неудачной попытки.
Умирая снова и снова, мы можем развлекать себя рассматриванием окрестных пейзажей. Туманные болота, явно зловонные озера и фантасмагорические лесные ландшафты здесь чередуются с городскими видами: полуразрушенные башни, поросшие мхом, шаткие мостики — и жерло подземного мира, где еще недавно свирепствовала чума. Все это выглядит исключительно мрачно и стильно. Мир Dark Souls, конечно, не слишком объемен, но за счет многомерности пространства и крайне агрессивного поведения всех местных жителей воспринимается как нечто огромное. И весьма, весьма атмосферное.
В то же время доминирование «action» над «RPG» диктует свои правила мироустройства. К примеру, редкие предметы утвари, которые попадаются нам по дороге, — чистая бутафория. Подобрать их и воспользоваться ими обычно нельзя. Говоря по совести, в Dark Souls вообще трудно чем-либо воспользоваться, поскольку недружелюбие управления превышает недружелюбие всех монстров вместе взятых.
Во-первых, предлагаемые по умолчанию кнопки клавиатуры способны ввести в ступор любого бывалого игрока. Внезапно обнаружив в самом начале игры, что кнопка А не работает так, как указано в обучении, мы, естественно, лезем в настройки. Точнее, пытаемся залезть — и тут выясняется, что нажимать на Escape тоже бесполезно. Меню изначально связано с End, а клавиши, на которые нам «заботливо» рекомендуют нажимать разработчики, разумеется, относятся к геймпаду. Так что, если вы хотите увидеть настоящий «хардкор», не беритесь за консольную версию — начинайте сразу с компьютерной. Или скачайте DSfix, исправляющий проблемы с разрешением и назойливым указателем мыши, и подключите геймпад.
Пришлось долго думать над тем, какую оценку поставить Dark Souls: Prepare to Die Edition. Игра как бы говорит нам: «Хватит ныть, попробуйте-ка лакомство для настоящих, брутальных мужиков». И это прекрасно. Несмотря на то что порт на ПК получился кривым; несмотря на бесконечные смерти — или благодаря им — игра затягивает похлеще многих современных RPG. Рекомендуем к погружению.
Плюсы: атмосферный мир; гибкая ролевая система; демонстративная «хардкорность»; разнообразие «боссов».
Минусы: крайне недружелюбное управление в PC-версии.
Анализ сюжета Dark Souls: эпоха людей
Всем, кто считает, что в Dark Souls нет сюжета, посвящается.
Исследуя север, пилигримы убеждаются, что старые сказанья не врут. Замок, что зовется Лотриком, стоит там, где сходятся земли повелителей пепла. Там, где когда-то рождалось и гасло великое пламя.
И оно гаснет снова. Колокол звенит, и повелители пепла поднимаются из могил. Они оставят свои троны, и негорящие восстанут — проклятая нежить, недостойная стать пеплом. Негорящие всегда ищут угли.
Темное благословение
Мы, негорящие, — жалкие существа. Даже умереть не можем. И они хотят, чтобы мы искали повелителей пепла и возвращали их на заплесневелые троны. Меня это выводит из себя. Но мы и есть истинные легенды, у нас достаточно мужества, чтобы зажечь огонь. Негоже нам пред ними пресмыкаться.
Никто не знает, сколько циклов затухания и разжигания огня пережил этот мир. Да и течение времени здесь искривлено — разные эпохи сходятся в одном месте, а герои былых времен то появляются во плоти, то исчезают, будто их никогда и не было. Проходят века; королевства на землях Лордрана вырастают, уходят и забываются.
Но внешние земли неизменны. Астора, Мирра, Винхейм — тамошние пилигримы по-прежнему приходят сюда. Но как это возможно? Быть может, там, за пределами Лордрана, время движется по прямой, а на родине первого пламени то замедляет, то ускоряет свой ход, а то и вовсе поворачивает вспять? Может быть, один год во внешних землях равен сотне лет, проведенных на земле древних богов?
Как бы то ни было, королевство Гвина пало много столетий назад, и даже о Дранглике никто уже не помнит. Колокол звенит, а повелители пепла пробуждаются. Кроме них восстают и негорящие, такая же нежить, как и все проклятые, но кое-что делает их особенными. Когда первородное пламя вспыхивает с новой силой и его языки скользят по земле — проклятые сгорают. Их белые кости становятся основой и топливом костров, несущих свет пламени во все уголки мира. Они исполняют свое предназначение.
Но есть и те, кого пламя отвергает. Те лишь забываются долгим сном в ожидании ударов колокола. Когда пламя начнет угасать, они отправятся искать повелителей, чтобы те заняли свои троны. У негорящих нет души — они лишь сосуды, способные вместить столько чужих душ, сколько потребуется. Поэтому они не могут стать «полыми». Они будут умирать сотни раз, но не потеряют рассудок и будут продолжать поиски. Повелители должны воссесть на подготовленные для них троны в храме огня. Либо они — либо их пепел.
Но откуда же тогда взялись повелители пепла? Олдрик, святой покровитель глубин, легион нежити Фаррона, мрачный великан Йорм. Как они обрели титул, который носил сам Гвин?
Говорят, что каждый из них когда-то возжег пламя и что они должны сделать это снова. Но немногие готовы на это пойти. Ведомые только им известными целями, повелители покидают свои гробницы. Негорящие выходят на охоту. Но кто те, на кого объявлена охота?
Глубокое море
Его сделали повелителем пепла. Не за достоинства, а из-за силы. Такой вот, видишь ли, повелитель. У нас вообще есть шанс?
Олдрик был рожден в Иритилле, городе в холодной, освещаемой лишь луной долине, сегодня окружающей некогда великий город богов Анор Лондо. Позже Олдрик стал клириком, что, однако, не побудило его отказаться от главного пристрастия — поедания людей. Пожирал он их в таком количестве, что разросся до невероятных размеров и размяк, после чего его заперли в храме глубин.
Происхождение и пристрастия Олдрика заставляют многих думать, что под его личиной скрывается палач Смоуг, легендарный воин, чуть было не вошедший в число приближенных рыцарей Гвина. Встать в один ряд с сэром Арториасом, Орнштейном, Сиаран и Гохом ему не позволил как раз каннибализм — Смоуг обожал дробить кости жертв огромным молотом и поедать останки.
Но чем больше ел Олдрик, тем сильнее становился, так что кормить его не переставали, а тропа, по которой везли людей ему на съедение, была названа путем жертв. Многие поневоле прошли по нему, чтобы сгинуть в чреве ненасытного клирика. Ходят слухи, что избежать этого удалось лишь детям Горацию и Анри. Должно быть, они до сих бродят по этим землям в поисках отмщения.
В конце концов Олдрик стал достаточно силен, и его сделали повелителем пепла. Едва ли он сам этого хотел, но на этом его история не заканчивается. Олдрик размышлял о затухающем пламени, и ему было видение новой эпохи — эпохи глубокого моря. Тогда-то он и начал пожирать богов.
В деле поглощения божественной силы у Олдрика был могущественный союзник — понтифик Саливан. О его происхождении почти ничего не известно, но в Иритилле он добился такого влияния, что стал почти королем всей долины. Учитывая видение Олдрика, любопытно, что некоторым своим воинам понтифик вручал особые кольца с темным глазом. Вглядываясь в эти глаза, бойцы свирепели и со временем окончательно превращались в зверей.
По воле Олдрика понтифик заключил Йоршку, сестру Гвиндолина, в высокой башне, а самого древнего бога Луны запер в старом храме. Там же Олдрик его и поглотил, ознаменовав окончание эпохи богов.
Долг чести
Внутри крепости, задув пламя трех алтарей, откроется дверь к волчьей крови. Похоже, даже проклятая нежить, и та хочет быть особенной. Мне жаль эти никчемные души.
Куда меньше известно о хранителях бездны. Эти воины некогда были обычной безымянной нежитью, но легенды об Арториасе вдохновили их и дали им цель. Они заняли крепость в лесу Фаррона — ядовитом болоте, месте, где когда-то стоял поселок Олачиль и цвел сад темных корней. Там же родилась и бездна. В лесу они встретили старого волка Фаррона, который напитал их своей кровью, объединив их души и придав сил. Так зародился беспощадный легион нежити Фаррона.
Своей целью легион сделал охоту на порождения бездны и пресечение распространения скверны. Легионеры были готовы сжигать дотла целые города при малейшем подозрении на контакт жителей с бездной, что принесло воинам устрашающую и даже дурную славу.
Как и при каких обстоятельствах бойцы легиона пожертвовали собой ради возжигания пламени, никто не знает, но, когда прозвонил колокол, они восстали не теми, кем были прежде. Бездна затуманила их разум, поглотила, оставив свои следы даже на доспехах, и воины утонули в бесконечной и бессмысленной войне друг с другом. Но как бездна сумела поработить тех, кто так рьяно с ней боролся?
Таким был и сам Вольнир. Он захватил все окрестные государства, растерев в порошок короны их правителей и отлив из них собственный венец. Всю жизнь Вольнир стремился лишь к росту своей власти. Но однажды безграничной власти ему стало мало, и он возжелал узнать секрет вечной жизни. В поисках ответов он все глубже погружался в изучение пиромантии, практикуя все более темные и опасные чары. Это и привело его к бездне. Запретные знания манили повелителя, и он дал бездне поглотить себя.
Взглянув в лицо вечной тьме, он впервые испугался и обратился с мольбой к богам, но услышать его было некому. Тогда он принял свою судьбу. Достигнув самых мерзких глубин бездны, Вольнир открыл черное пламя и сотворил запретную пиромантию, основанную на нем.
История не знает наверняка, как его череп оказался в катакомбах. Быть может, бывшие подданные предпочли спрятать останки предавшегося тьме повелителя подальше от родных земель. А может, и сами легионеры доставили череп в катакомбы, чтобы защитить мир от его тлетворного влияния. Но они не справились. Как и прародитель их легиона — Арториас. Бездну невозможно уничтожить.
Король без королевства
Да осветит Солнце этого повелителя пепла.
Не совладал со своим бременем и великан Йорм, правитель Оскверненной столицы. Йорм бесстрашно вел армии в бой, лично сражаясь в авангарде. Благодаря огромному щиту он становился неуязвимым на поле боя. Но однажды он не смог защитить и потерял кого-то, кто был ему дорог. Тогда он отказался от щита, соорудил себе мачете невероятного размера и стал еще яростнее в бою.
Со временем одинокий Йорм сделался мудрым правителем Оскверненной столицы, пристанища умелых колдунов, считавших себя наследниками учения знаменитого Логана Большой Шляпы. Но жители столицы страдали из-за порождений оскверненного пламени, давным-давно сотворенного ведьмой Изалита. Йорм решил пожертвовать собой и стать повелителем пепла, чтобы раз и навсегда уничтожить оскверненное пламя.
Приготовления были завершены, и Йорм принял свою судьбу.
Ему действительно удалось уничтожить оскверненное пламя. Те немногие смельчаки, что побывали в руинах древнего Изалита, говорят, что даже там демоны почти выродились. Но последняя вспышка огня, породившего хаос, забрала с собой всех жителей Оскверненной столицы. Возможно, именно тогда Йорм и сделался безразличен к судьбе мира. Пробудившись от звона колокола, он просто вернулся в свой опустевший город.
Голубая кровь
Мантия повелителя меня не интересует. Проклятие зажигания огня, наследие повелителей, да гори оно все огнем. Сделано уже достаточно, тебе пора отдохнуть.
Но были еще двое: скромный человек, смиренно принявший свою судьбу, и тот, кто отказался исполнять предназначение.
Лудлет Курляндский, единственный из всех повелителей, занял положенный ему трон по первому же звону колокола. Лудлет — человек с загадочным прошлым, о нем почти ничего не известно. Как и о Курляндии, стране, откуда он был изгнан. Но кое-чем эти загадочные земли прославились. Например, транспозицией — искусством изготавливать из оскверненных душ предметы, заключающие их сущность. В остальном мире подобные занятия под строгим запретом.
Когда-то Лудлет был знаком с хранительницей огня, которая смогла заглянуть в бездну и увидела там предательство — темное будущее без огня. Тогда изгнанник и решил возжечь пламя.
Второй же — принц Лотрик, младший сын Оцейроса, бывшего короля земель, окружающих замок Лотрик. Матерью Лотрика была Гвиневер, принцесса света и любимая дочь Гвина. Никто не знает, когда и зачем она пришла в эти земли, но и здесь она была известна как добрая и заботливая женщина, благословляющая рыцарей, стоящих на страже родины.
Принц родился слабым и болезненным, едва мог самостоятельно передвигаться. Тем не менее ему было уготовано важное место в истории родного королевства — Лотрик, как и некогда Гвин, должен был стать повелителем пепла.
С детства Лотрик воспитывался мудрецом, ставившим под сомнение необходимость возжигания пламени. Возможно, именно его учение повлияло на принца. А возможно, Лотрик сам так решил. Цикл возжигания огня он назвал проклятием, решив спокойно наблюдать за угасающим пламенем. В конце концов, тьма — это не только бесконечная ночь, но и бесконечный покой.
Легко поверить, что Лотрик просто устал от жизни и с детства был в ней разочарован. Ведь, как говорят, родился он не только слабым, но и изуродованным. Всю жизнь он носил глухой балахон с капюшоном, и все, что можно было видеть, — его руки с длинными когтистыми пальцами. Словно у дракона.
Простое совпадение? Его отец, король Оцейрос, состоял в культе Нагого Сита, изучающего наследие первородного дракона и величайшего исследователя его трудов — Логана Большой Шляпы. Что за эксперименты проводил культ, не известно, но окончились они превращением короля в мерзкое существо, напоминающее одновременно человека и дракона без чешуи.
У Лотрика был старший брат Лориан, предположительно рожденный еще до вступления Оцейроса в культ. Лориан рос сильным юношей и стал храбрым рыцарем. Но однажды что-то в нем изменилось, и он добровольно разделил проклятие брата.
Еще поговаривают, что когда-то он поверг своим мечом принца-демона, и клинок напитался силой хаоса. С тех пор меч источает проклятое пламя, став его источником. Быть может, в нем причина появления над замком странных летающих созданий, так напоминающих порождений ложа хаоса?
Как бы то ни было, узнать это наверняка нам не дано, и их предназначение остается неизвестным.
Мертвые боги
Век огня начали старые боги, и он поддерживался огнем. Но богов больше нет, а всесильный огонь достоин преемника. Конечно, такого, как повелитель опустошенных, который примерит истинную маску человечества.
Во все времена, сколь бы темными они ни были, находился избранный мертвец. И так случилось снова. Негорящий восстал из могилы и пришел в храм огня. Последняя хранительница направляла его и помогла получить и нарастить силу из поглощенных в бою душ.
Один за другим повелители пепла пали от его клинка. Их прах был сожжен, и проход в горнило первого пламени открылся. Там, за пределами времени и пространства, в окружении сразу всех минувших эпох, мертвец встретил Душу Пепла, воплощение душ всех тех, кто когда-то поддержал пламя. И даже это бессмертное создание было повержено. Что же дальше?
Одни говорят, что мертвец не колеблясь возжег пламя снова, но огонь был столь слаб, что надежда едва теплилась среди робко пляшущих языков — когда-нибудь пламя умрет окончательно, и не останется ничего. Другие же рассказывают, что героем овладела жажда власти и он попытался украсть пламя, наполнив свое тело его силой. Если так, то мертвец был глуп — простая нежить никогда не сможет совладать с силой, кою даже древние боги не смогли обуздать.
Но некоторые шепчут, что все было не так.
Герой в своем путешествии пришел в странное место: скопление заброшенных могил, всепоглощающая тьма и точная копия храма огня в центре. Но внутри было пусто, и лишь храмовая служанка приветствовала героя. Там он нашел глаза хранительницы огня. Те самые, что видели предательство и бездну.
Что это за место? Возможно — храм, где когда-то возжигал пламя Лудлет. Но, может быть, мертвец заглянул в будущее, то самое, где пламя потухло и тьма накрыла мир. Это путешествие заставило героя задуматься. Он преподнес глаза своей хранительнице, и она тоже увидела бездну и открыла всю представшую перед ней картину герою. Он был очарован спокойствием тьмы, и пламя медленно угасло.
Однако есть и еще одна версия. Она полна тьмы и жестокости, едва ли кто-то захочет в это поверить, но в действительности так все и было. Мертвец встретил пилигрима Йоэля из далеких земель Лондора, королевства «полой» нежити, почитателей бездны и родины самых омерзительных ритуалов. Пилигрим выпустил на свет истинную силу героя, открыв на его теле метки, сочащиеся самой темной и чистой человечностью, и негорящий стал «полым». Бездна не овладела им, но сделалась его неотъемлемой частью.
Затем пришла Юрия, одна из настоятельниц Черной церкви Лондора и верная слуга первозмея Кааса. Она-то и открыла негорящему истинное предназначение нежити. Боги мертвы. Никого из тех, кто некогда нашел в первом пламени души повелителей, не осталось, но их ритуал возжигания продолжает жить, мешая естественному ходу вещей. Эпоха богов прошла, настала эпоха тьмы и бездны — эпоха людей. Проклятие нежити нельзя победить, ведь это вовсе не проклятие. Быть «полым» — естественное состояние человека. Все, что нужно «полым», так это монарх, темный повелитель, который поведет их в новую эпоху.
И негорящий стал им. Он не просто присвоил пламя, он поглотил его, сделал частью себя. Проклятия больше нет, цикл остановлен навсегда.